Екатерина Климович о поиске подростком идентичности после травмирующего события

Тео с мамой в музее

В самом начале Тео посещает Метрополитен-музей с мамой, которая увлекает его в экскурсию к своим любимым и значимым полотнам. Она, наконец, ведет его к главному экспонату, ради которого пришли, – картине «Щегол». На ней, созданной более трех столетий назад, изображена маленькая птичка, сидящая на жердочке рядом с кормушкой. Птичка серая, размытая и от того трогательная; ярко прописана только голова и несколько перьев.

Настолько нежная и беззащитная, что ее хочется оградить ладонями. Не сразу бросается в глаза, что птица не свободна, на ее лапке тонкая металлическая цепь, кольцом соединяющаяся ее с насестом и не дающая как следует взлететь.

Тео – тоже трогательный, тринадцатилетний мальчик в очках. Он не пошел в этот день в школу и вместо этого смотрит выставку с мамой. Его взгляд выхватывает картины, маму, рыжеволосую девочку рядом такого же как он возраста, седовласого господина, с которым она пришла. Мама — картина с птичкой — рыжие волосы девочки – эти кадры останутся потом в памяти, разрезая реальность и преследуя по ночам…

В музее происходит взрыв и уносит жизнь его мамы, господина и огромное количество жизней других людей. Тео, картина с птичкой и рыжая девочка Пиппа останутся в живых после того дня, разделившего их жизни на до и после.

Можно ли пережить такую ужасную катастрофу и сохранить себя, свою внутреннюю чувственную птицу, да что уж там, душу, психику свободными от произошедшего? Хватит ли теперь герою сил и любопытства на остальную жизнь? На поиск жизненного пути, на изменения? Или его судьба – остаться привязанным к этому моменту как щегол к жердочке?

Непонятно, удастся ли Тео сохранить связь со своим прошлым и будущим, а также тем, что сейчас вокруг него образует непрерывную нить времени. Мы не знаем, спасётся ли он психически или же у него только один шанс – попасть в безвременье, где он будет вечно нарезать круги, питаясь катастрофическими событиями прошлого?

Не забудем, что Тео выходит из пепла развалин с шедевром мировой культуры – «Щеглом» – картиной, пережившей несколько катастроф, любимой картиной своей матери. О проекции образа матери пишет Мария Волкова в «Нерассказанной истории глазами несуществующего читателя».

Тео выносит картину, выполняя последнюю волю седовласого господина, выносит ее как последний образ, рядом с которым они были вместе с мамой живые вдвоем. Теперь остается только он, его птичка и разъедающее вездесущее чувство вины и стыда. Нельзя никому показать картину, недопустимо рассказать о ней и своем поступке.

Без мамы в доме-музее

Тео попадает в приемную очень обеспеченную семью своего друга по школе. Практически дом-музей со строгой размеренной жизнью, где существуют рамки приличий, правила хорошего тона и отсутсвует в своем выражении эмоциональная жизнь. Тео хранит птичку, часто смотрит на нее, засыпает, прижимая к груди.

Отсутствие возможности поделиться горем, переживать его открыто, говорить и плакать о нем, становится тем, что отделяет его от остальных, оставляя трагически одиноким, особенным. Чувство «я теперь не достоин любви» может надолго поселиться в его внутреннем мире.

Приемная «мама» не облегчает его боль, а, соблюдая пиетет, предлагает ему таблетки.

Лавка чудес

Антикварная лавка, где работает Хоби, старый друг седовласого господина, погибшего при взрыве, станет для Тео переходным пространством между ним, событиями катастрофы и остальным миром. В ней же он найдет Пиппу, выжившую после взрыва, но лишившуюся возможности заниматься музыкой и лежащую в постели с красным морфиновым леденцом.

На протяжении многих лет Тео и Пиппа будут поддерживать отношения друг с другом. Познакомившись в момент катастрофы, они оказались соединены ею, и когда встретились после, то, вряд ли мог быть кто-то ближе друг к другу, чем они. Их многолетняя переписка и редкие встречи были надеждой на новую жизнь, поддерживали в сердце спасительную любовь, ощущение близости и разделенности в своей неизгладимой боли. На какое-то время они друг для друга стали морфиновым леденцом, облегчающим страдания.

Пустыня, отец, Борис

В жизни Тео появляется бросивший его отец – заядлый игрок в поисках любых средств на новые ставки. Они с Тео переезжают в другой штат в безлюдную пустыню. Там появляется новая «приемная мать». Ею становится не женщина, с которой живет отец, но школьный друг Борис. Он немного старше Тео, и они начинают вместе осваивать все грани жизни подростков, предоставленных самим себе. До них нет дела ни единой живой душе. Борис бесшабашен, полон безрассудной энергии, отчаянно и чувственно красив. Он кажется полной противоположностью Тео своим бесстыдством и отсутствием каких-либо норм морали. Возможно, Тео находит в нем свое Alter ego, ведь нас часто привлекает в других то, что отрицается и не разрешается в себе. Так, хорошее подружилось с плохим.

Отношения этих ребят напоминают дружбу Тома Сойера и Ге́кльберри Финна, Малыша и Карлосона, Пеппи и Томми с Анникой. О том, какими еще могут быть такие диады, пишет Светлана Белухина с статье Фильм «Щегол» как урок анатомии нарциссической травмы.

Так, Тео и Борис очень разные, но многое их и объединяет. Борис тоже потерял маму и теперь живет с отцом, работающим на шахте вахтовым методом. Борис и Тео вместе снимают свою тяжелую эмоциональную боль, принимая алкоголь и наркотики, это питает их взросление и поиски себя в этом мире.

Они проходят какой-то отрезок пути вместе, будучи единственными, кому не все равно, что творится в душе друг друга. И как водится, между друзьями не может быть тайн. Поэтому, когда они в очередной раз отдавались наркотическому кайфу, птичка поменяла своего хозяина, о чем Тео не помнит. Теперь Борис стал единовластно распоряжаться картиной. Но у всего есть своя цена.

Оригиналы и подмены

Подмена картины обнаружится несколько лет спустя. Мы увидим Тео молодым привлекательным мужчиной, окончившим университет, согласившимся на брак по расчету со своей ровесницей из первой приемной семьи, занимающимся продажей антиквариата из той самой лавки Хоби.

Тео продает вещи, в которых утраченные с течением времени части искусно надставлены, выкрашены и зашлифованы всечувствующими руками Хоби. Пользуясь своими знаниями и разборчивостью в искусстве, Тео выставляет их за оригиналы, скрывая это от Хоби. Может быть, именно таким образом Тео реализует свое желание реставрации собственной подлинной эмоциональной жизни…

Самое интересное, конечно, происходит дальше…

В конце мы узнаем, может ли плохое привести к хорошему, и станет ли путь становления успешным, приведет ли он героя к ощущению себя реальным, чувствующим взрослым мужчиной?

Оставлю интригу для просмотра. И не буду забегать вперед, обещая, что к Тео вернется то, что он потерял, как всегда возвращалась картина, возвращалось то, что принадлежит вечности… Как птичка снова вернулась к людям, выполнив роль артефакта в судьбах тех, при ком была.

Автор: Екатерина Климович

Поделиться ссылкой: